Войти
Жил бедный цыган. Настолько он был беден, что. и сказать невозможно. Задумался как-то цыган о жизни своей. «Что делать? – думает. – Как от этой бедности избавиться? Надо идти лошадей воровать».
Пошел цыган на воровское дело. Выбрал ночку потемней, отъехал от табора подальше, видит: табун пасется. Одну лошадь посмотрит цыган, другую – нет ничего подходящего, все такие клячи, что за них ничего не возьмешь. Что делать? «Пойду, – думает цыган, – в деревне переночую, а наутро осмотрюсь, глядишь, что-нибудь и подберу».
Стучится цыган в крайнюю избу:
– Пустите, хозяева, переночевать.
Выходит женщина на крыльцо и говорит:
– Знаешь что, цыган, я бы тебя пустила, да только муж у меня ревнивый, да к тому же с нечистой силой связь имеет. Убьет он тебя.
– Пусти, милая, ведь ночь-то не год. Что он мне сделает? Я на печку залезу и буду лежать себе спокойно, а утром встану, поблагодарю и пойду своей дорогой.
– Ну ладно, заходи, ночуй, если не боишься. А в ту пору муж этой бабы домой возвращался. Был праздник какой-то, вот он шел по деревне и песни горланил под гармошку. Подошел он к избе своей и кричит жене:
– Открывай!
Та, бедная, трясется, но открывает. Зашел мужик:
– А это кто на печке лежит?
Ну-ка повернись! Посмотрел мужик на цыгана, оскалился:
– А, морэ! Ну, вставай, морэ, вечерять будем. Думает цыган: «И чего это баба сказала, что мужик у нее плохой? Плохой угощать не станет».
Стала жена из печки чугуны с едой вынимать. Поест мужик, цыгана угостит, а остатки в котел сливает: и борщ и кашу – все. Поели, попили мужик с цыганом.
– Ну спасибо тебе, хозяйка!
Говорит мужик цыгану:
– А где, парень, твой мешок?
– Да вон там.
– А ну надевай мешок на плечи. Испугался цыган. «Сейчас, – думает, – он меня выгонит...» – Надевай, надевай, – кричит мужик, – не мешкай! Надел цыган мешок на плечи, а мужик подошел сзади, развязал узел и – бултых! – вылил ему за спину все горячее в этот мешок.
Взял мужик гармошку в руки и говорит:
– А теперь, цыган, давай пляши!
У цыгана спина огнем горит, что ни говори, а здорово обварил его мужик, да только испуг страшнее боли.
Хотел было цыган из дома выскочить, а мужик его не пускает:
– Пляши, говорят! И все тут... До тех пор цыган плясал, пока с ног не свалился. А тут и утро наступило.
Открывает мужик дверь и говорит:
– Ну вот тебе, цыган, порог, а вот – дорога. С тем и прогнал.
Идет цыган по дороге, и проняла его горькая обида. «За что же, – думает цыган, – ты меня так покалечил? Ну уж я тебе отомщу».
Дождался цыган вечера и опять в деревню возвращается. Подходит к самому краю деревни и видит: кони мужика-колдуна пасутся: один – серый, другой – вороной.
«Украду-ка я коня у этого мужика», – решил цыган. Подошел он к вороному коню, вскочил на него, хлестнул кнутом и был таков. Сколько он ехал – бог его знает. Только приезжает он снова к этой деревне, к самому ее краю, к дому колдуна, рядом с которым серый конь пасется. «Что такое? – думает цыган. – Столько времени ехал, а приехал на то же самое место, наверное, я с дороги сбился».
Снова хлестнул цыган коня по бокам, и снова повозил конь цыгана, повозил и привез на старое место, к дому колдуна. Удивился цыган: «Если бы я сел на дворового хозяина, то он бы меня убил, в грязи затоптал. Значит, и вправду мужик этот колдун!
Значит, и вправду кони его заколдованные! Дай-ка, – думает цыган, – я на серого коня пересяду. Может, он меня домой вывезет?» Пересел цыган на серого коня и поехал. Час едет, другой. И завез его серый конь в такую глушь непролазную, в такое болото, что ему не выйти и не выкарабкаться. Взмолился цыган:
– Господи, спаси ты меня, помоги выбраться из этого болота, клянусь, никогда больше с колдунами не тягаться.
Кое-как к утру насилу выбрался цыган на дорогу, да так и вернулся в табор ни с чем.
