Войти
Шел однажды человек по лесу, с работы домой возвращался. Дорога не ближняя, идет он, думу думает и вдруг видит впереди — дерево горит. Бушует пламя, объяло его снизу доверху, только веточки трещат. А на самой вершине змея предлинная корчится, извивается в огне лютом, мается и шипит что есть мочи от страшной боли. Заметила змея человека запричитала жалобно-прежалобно: — Помоги, добрый человек, спаси меня от смерти лютой. Совестно стало человеку мимо пройти, не вызволить змею из беды: и она, чай, существо живое, тоже умирать не хочет Протянул он посох свой длинный, и змея тихонько-легонько спустилась вниз, поползла по руке человека, да негаданно-нежданно и обвилась вокруг него. Остолбенел бедняга от изумления.
Схватил было змею, крутит ее, рвет, чтоб избавиться, да не тут-то было! Змея только рассвирепела да еще пуще шею сдавила, чуть не удавила.
— Тьфу, напасть,— мечется человек.— Хотел змее добро сделать, а оно против меня же злом обернулось.
— Так оно и бывает всегда. — Как это?
— Аль не знаешь ты, что за добро злом всегда платят?
— Откуда ты правило такое выкопала?
— Как это, откуда? Так уж водится, опроси хоть кого, никто не скажет тебе, чтоб за добро добром воздавали; а коль найдется хоть одно существо, которое думает иначе, сползу я с твоей шеи.
Пошел человек дальше, от горя в глазах потемнело, еле-еле дорогу видит. Идет он, идет и вдруг коня встречает.
— Здравствуй, конь.
— Здравствуй, прохожий.
— Послушай-ка, в какую беду я попал. Проходил я лесом и вот пожалел змею эту, из огня ее вытащил, а она вокруг шеи моей обвилась, и ношу я ее теперь на себе, словно крест тяжкий. Рассуди же нас, правильно ли это, что за добро злом мне платят.
— Эх, бедолага, понятна мне скорбь твоя, ведь и я едва на ногах держусь
от горя-горького. В молодости кормил меня хозяин зерном отборным, поил да холил, а потом, бывало, вскочит верхом, и ношу я его по свету вдоль и поперек. Но только я состарился — погнал он меня на все четыре стороны. Нет во мне больше нужды. Вот как бывает на свете! Горе нам, несчастным, за добро нам злом платят.
— Ну что, аль не права я? Слышишь, что конь говорит?— злорадно зашипела змея.
Пошел человек дальше, и увидал он пса старого, тощего и шелудивого.
— Здравствуй, пес!
— Здравствуй.
— Подойди-ка поближе и послушай, какое у меня горе. Вот то-то и то-то со мной приключилося.— И поведал он псу все, как было.
— Эх, добрый человек, могу я тебе только посочувствовать, ведь и на меня несчастье большое обрушилось. В молодости служил я хозяину, и кормил он меня хорошо; ловил я ему зайцев, лисиц, волков загонял; а как постарел и обессилил, прогнал меня хозяин, и теперь слоняюсь я, как неприкаянный, и на помойках роюсь, и мослы глодаю, забыл хозяин все услуги мои. Эгей, что и говорить, за добро злом платят.
— Слышишь, человече, что все говорят?
— Слышу, как же, слышу, но давай еще кого-нибудь спросим.
Пошли они своей дорогой, шли все вперед, пока дошли До другого леса.
Тут повстречался им добрый молодец, юный красавец со взором ясным, с палицей на плече и мечом на боку.
— Здравствуй, добрый молодец,— молвит человек.
— Здравствуй, горемыка.
— Послушай-ка про горести мои.
— Говори, что болит.
— Возвращался я с работы, да в лесу одном вытащил из огня-полымени эту змею подколодную, и вот обвилась она вокруг шеи моей, задушить норовит. Рассуди же нас, добрый молодец, скажи, можно ли за добро злом платить.
— Добрый человек, не могу вас рассудить, когда один на другом верхом сидит.
— Как же нам быть?
— Разойдитесь один по эту сторону дороги, другой по ту, тогда и рассужу я вас.
Змея — ни в какую. Сидит на шее человека, словно привороженная.
— Да слезь ты, змея проклятая, пусть рассудит нас добрый молодец,-закричал на нее человек.
Поползла змея вниз, направилась к обочине дороги. Тут добрый молодец засвистел что есть мочи, и вдруг как из-под земли вырос отряд витязей могучих, да стали змею топтать, избивать, на куски рубить, пока с землей не смешали.
Вот каков приговор, когда за добро злом платят.
