Войти
Жил-был чабан, и была у него большая отара овец, которых сторожил старый преданный пес… Много волков и медведей уничтожил он на своем веку. Да с некоторых пор стали ослабевать его силы — с трудом поднимался он с земли, начала облезать шерсть. Чабан, увидев, что в один прекрасный день может остаться без охранителя, нашел где-то щенка и стал его приручать. А так как он был хорошим хозяином, то продолжал ухаживать за обоими псами. Но вот стал щенок задираться со старым псом из-за пищи. Жадный и ненасытный, он все боялся, что останется голодным.
Как-то подластился он к чабану, потерся об его ноги, а потом и говорит ему:
— Хозяин, ты бы прогнал этого старого пса, он только еду зря переводит.
А так мне больше достанется: быстрее вырасту, окрепну, ведь вся твоя надежда на меня, а он пусть идет на все четыре стороны, все равно пользы от него уж ждать нечего.
Чабан послушался совета и принялся покрикивать на старую собаку, сегодня тихо, завтра — громче, когда словом обидит, когда и палку пустит в ход. Увидел бедный пес, что не житье ему у хозяина, а каторга, и, понурив голову, побежал прочь. Бежал он сколько, бежал и добежал до леса. Там принялся рыскать в поисках еды, ищет то там, то здесь, но ничего не находит. От голода и напрасных поисков совсем уж лишился он сил. Но вот повстречалась ему на пути избушка. Вошел он в нее, сел и призадумался: Ну и удружил мне этот щенок! Теперь, видно, не останется ничего другого, как распрощаться с жизнью.
Сидел он так и проклинал свое житье-бытье, как вдруг видит в окошко волка, приближающегося к избушке,— тут проходила как раз тропинка волков. Собака не ощетинилась: знала, что волки, когда сыты, не трогают никого. Волк подошел к избушке и спрашивает:
— Мэй, ты кто таков?.
— Сапожник,-отвечает пес.
— И что ты умеешь делать?
— Постолы, сапоги, все, что можно сделать из кожи.;— Вот хорошо, сапожник, уж с каких пор собираюсь я себе сапоги заказать.
— А кожа есть?
— Нету. А какая требуется?
— Для подошвы — телячья, для передков — свиная, для голенищ-гусиная.
— Значит, по рукам. Сработаешь, мне сапоги!
— По рукам, кум, только приволоки мне живого теленка, я сам с него шкуру сдеру, сам и дубить буду.
— Ладно, сапожник.
Рыскал-рыскал волк по полям, по стадам и вот тащит молодого быка.
— Хорош?
— Хорош. А через три дня мне понадобится и свинья.
Волк убежал, а пес принялся за бычка. Поест-поест, отдохнет малость, воды попьет и опять ест. За три дня в самый раз управился с бычком. Волк, думаючи только о сапогах, сдержал слово: на третий день приволок огромного кабана.
— Вот, сапожник, притащил, сгодится на передки?
— Лучше и не надо.
— Когда сапоги-то готовы будут?
— Принеси теперь четырех гусей на стельки да на голенища — в три дня сработаю.
Волк радуется не нарадуется. На второй же день притащил четырех гусей и все места себе не может найти-не дождется, когда сапоги обует. А пес, братец ты мой, знай себе ест да спит. Закусывает то свининкой, то гусятинкой, добро — и вода ключевая под боком. Если это был не рай, близко к раю это было. От сытной еды окреп пес, набрался сил, шкура на нем стала лосниться от жира, так что казался он двухлетком — так помолодел. Тут и срок подошел -является волк.
— Ну, готовы сапоги, сапожник?
— Что это за сапоги ты требуешь, зверюга? — выскочил пес из избушки. Волк от удивленья на хвост присел, пес же бросился на него и давай разрывать зубами. Бедный волк, предчувствуя конец, так взвыл, что сбежались к ним все волки из ближнего леса. Пес же со всеми так расправлялся, что только деревья качались. Как вгрызался зубами раз — сразу троих с землей сравнивал. Через какое-то время примчался и царь волков. Увидел такую свалку и закричал:
— Довольно, волки! Оставьте пса в покое и бегите ко мне. Волки отступили, а царь принялся их отчитывать.
— Мэй, клыкастые, зачем вы связались с этой псиной, иль хотите, чтобы
он вам всем перегрыз горло, так чтоб и рода вашего не осталось? Не видите, как он силен и ловок,— никто из вас не может устоять против него! Идите, дайте ему денег, сделайте все, чтоб он ушел отсюда куда глаза глядят, иначе не будет нам покою. Побежали тогда четыре волка к псу:
— Ваше высочество, сколько заплатить вам иль что сделать, чтоб вы покинули лес и оставили нас?
— Коль утащите из отары такого-то чабана (тут он назвал имя своего хозяина) двух овец, мне другого вознагражденья не надо.
Волкам порученье пришлось до вкусу. Побежали они под гору, куда пес указал; и недалеко от отары овец принялись выть и лязгать зубами. Молодой пес от страха поднял хвост трубой и — поминай как звали. Бедный же чабан не мог справиться с четырьмя волками одной палкой. Свистел, кричал, да все напрасно: волки бросились к овцам, схватили двух из них и собрались в обратный путь. Тут выбежал им навстречу наш пес (а он тихонько раньше пробрался к отаре) и давай рвать волков зубами, кромсать, так что те еле-еле унесли ноги.
Ох и обрадовался чабан, увидев, как расправляется с волками его старый друг! Приласкал его, накормил, а молодого пса, когда тот вернулся, побил и прогнал прочь от загона.
Стал старый пес, как и прежде, жить в довольстве у чабана: и корм у
него был, и уход, и крыша над головой.
И чем он старее становился, тем усерднее чабан ухаживал за ним. А когда настало время искать чабану другого пса, нашел он такого, который был похож на старого: прилежно охранял отару и не боялся волков.
