Войти
У старика со старухой росли два сына. Старшему, Кехитрану, было двенадцать лет, а младшему, Кехермень-Кетилю, всего полтора года.
Выбежали как-то раз братья на улицу поиграть. Вдруг нежданно-негаданно налетел Вихорь. Закружил, завертел всё кругом, подхватил и унес Кехермень-Кетиля в царство Пери.
В том царстве Кехермень-Кетиля взял на воспитание царь Пери. Стал парень расти не по дням, а по часам. И скоро вырос выше девяти аршин, в плечах косая сажень, и сила в нем была непомерная.
Все дети царства Пери боялись богатыря Кехермень-Кетиля. Когда он выходил на улицу, сверстники разбегались и издали кричали:
— Не станем мы с тобой играть, человеческий сын! Уходи от нас!
Кехермень-Кетиль сердился за такие речи на ребят царства Пери и, когда удавалось кого из них поймать, бил и обижал их.
Родители пожаловались царю Пери:
— Твой приёмыш, сын человеческий, житья не дает нашим детям, бьет ребят, калечит. Уйми его либо отправь куда-нибудь из нашего царства.
«Экая беда с этим Кехермень-Кетилем, — подумал царь, — надо как-то от него избавиться. Напрасно я тогда принял парня». Думал, думал царь и придумал. Говорит приёмышу:
— Не пристало тебе, такому богатырю, с малыми ребятами играть! Сделай шар да клюку, коли можешь, и играй с моими солдатами.
Кехермень-Кетиль тому рад-радехонек. Пошел в лес, вырвал с корнями два многовековых дуба. Из одного сделал огромную, тяжелую клюку, а из комля другого дуба вытесал такой большой шар, что впору только двум силачам поднять. Вышел на улицу и закричал:
— Выходи, кто хочет со мной шар гонять!
Послал царь двадцать отборных силачей солдат и наказал им:
— Играйте с Кехермень-Кетилем и помните: сила у него непомерная и надо вам его во что бы то ни стало обыграть. Коли верх возьмете, может, посмирнее станет и легче мне будет от него избавить наше царство. Ведь не знал я, когда взял его у Вихоря в приемыши, что человеческий сын в один год так вырастет и станет могучим богатырем. Силы-то набрался, а разум ребячий, вот и озорует.
Вышли солдаты на площадь, а Кехермень-Кетиль говорит:
— Давайте конаться, кому первому начинать.
Первому досталось начинать Кехермень-Кетилю. Установил он шар поудобнее и с такой силой ударил клюкой из целого дуба, что шар полетел со страшным свистом. Многих солдат оглушил тот свист, иных воздухом с ног сбило, а кто устоял на ногах да пробовал поймать шар, тех и вовсе покалечило. У кого руку, у кого голову оторвало.
Бросил Кехермен-Кетиль клюку и с досадой сказал:
— Что за игра! Двадцать человек не могли шар поймать, да еще и покалечились!
А царь сидел на крыльце, все это видел и подумал: «А ну как он из-за чего-нибудь рассердится, может в сердцах все наше царство разорить». И тут же велел позвать Кехермень-Кетиля.
— Вижу, что в нашем царстве нет тебе поединщика. Спустился бы ты в подземный мир. Там, слыхал я, есть сильные могучие богатыри. Найдешь, с кем силой помериться.
— А как туда попасть? — спросил Кехермень-Кетиль.
— Ступай отсюда прямо наполдень, и встретится тебе провал в земле. Это и будет вход в подземный мир.
Кехермень-Кетиль вскинул клюку на плечо и отправился в путь-дорогу. Шел, шел и заметил, что в одном месте свет из-под земли пробивается. Подошел ближе и увидал узенький провал. Свет из этого провала и пробивался. Клюкой да руками разгреб землю, расширил вход и спустился в подземное царство. Огляделся и заметил единственную тропу. Шел, шел, притомился и есть захотел. Сел возле тропы отдохнуть, а тут, откуда ни возьмись, мчится прямо на него громадный бык с такими большими острыми рогами, что смотреть страшно. Невдалеке остановился бык, стал копытами землю рыть, глаза огнем горят. Голову нагнул и ринулся на Кехермень-Кетиля, а тот легонько ударил клюкой и убил быка наповал.
Ухватил Кехермень-Кетиль быка за хвост, поднял повыше и с такой силой тряхнул, что выпала бычья туша из шкуры.
— Обед сам ко мне прибежал, — сказал он.
Утолил он голод, отдохнул и пошел дальше. Привела его тропинка к избушке. Заглянул в окно и увидал: на печи старик спит. Постучал и крикнул:
— Дедушка, пусти переночевать!
— Кто ты есть, молодец, и как сюда попал?
— Я сын человеческий, зовут меня Кехермень-Кетилем.
И рассказал старику, как его малым ребенком Вихорь унес, а царь Пери усыновил.
— Сказал царь Пери, что в поземном царстве у вас много богатырей и есть с кем силой помериться.
— Парень ты, видать, хороший, не криводушный, — проговорил старик, — и мне тебя жалко. Обманул тебя царь Пери, твой приемный отец, либо сам он ничего не знал о подземном царстве. Владеет царством у нас страшенное чудовище. У того чудовища двенадцать рук, на каждой руке по сорок пальцев. Сам живет в подземелье, оттуда выставляет руки и бесчисленными своими пальцами хватает все живое и здесь и на белом свете. А как кого ухватит, тотчас затягивает к себе в подземелье и пожирает. Много находилось сильных и смелых богатырей, которые пытались победить чудовище, избавить от двенадцатирукого мири, да все они погибли. Скоро никого в живых не останется, кто не переберется на другой конец земли. И тебе туб оставаться нельзя. Уходи, покуда жив, отсюда подальше. Да поскорей.
— Уйти — дело нехитрое. Уйти я успею. А вот ты скажи, как мне повидать двенадцатирукого царя? — спросил Кехермень-Кетиль.
— Незачем тебе искать свою погибель, — отвечал старик. — Да и время сейчас позднее, ложись отдыхай — утро вечера мудренее.
С теми словами залез старик на печь и в скором времени крепко уснул. А Кехермень-Кетиль вышел потихоньку из избы и отправился по тропинке вдоль берега реки. Шел близко ли, далеко ли, увидал: низко над землей крыша приподымается, а из-под крыши, из верхних окон, во все стороны руки протягиваются, и множество длинных пальцев на тех руках шевелится. «Не иначе как это и есть сам двенадцатирукий подземный царь», — подумал Кхермень-Кетиль и вдруг почуял, как потянул и потянул его вперед. И тут только заметил, что крепко держат его пальцы, и руку видал. Издали ухватил молодца подземный царь.
Стал Кехермень-Кетиль вырываться. И так и сяк повернется, старается освободиться, а сам шаг за шагом против воли переступает все ближе и ближе к крыше. И когда чудовище подтащило его уже совсем близко — осталось лишь втянуть в окно, — Кехермень-Кетиль уперся в стену ногами, поднатужился и так сильно дернулся назад, что напрочь оторвал мохнатую руку толщиной с десятивершковое бревно. Кинул руку в реку, а сам воротился в избу и лег спать.
Утром, когда позавтракали, сказал старику:
— Пойду хоть издали взгляну, что это за двенадцатирукое чудовище — подземный царь.
— Как вчера говорил, — молвил старик, — так и сегодня скажу: не ходи. Погубит тебя подземный царь.
— Чему быть, то и станется, а пойти пойду, — стоит на своем Кехермень-Кетиль, — погляжу, чья возьмет!
— Ну, твоя воля, — махнул старик рукой. — Будь по-твоему. Ступай, но сперва выслушай, что скажу. Не шуточное дело ты затеял...
Рассказал все, что знал про двенадцатирукого подземного цари, и под конец прибавил:
— Коли запомнишь, что я тебе сказал, и с толком за дело возьмешься, может, и победишь проклятое чудовище.
Поблагодарил Кехермень-Кетиль старика, подхватил свою клюку и пошел по знакомой тропинке. Когда показалась вдали крыша подземного дворца, все одиннадцать рук протянулись в его сторону и послышался голос:
— А-а, опять пришел! Думаешь, одну руку оторвал, так и обессилил меня? Одиннадцать рук еще осталось! Живым отсюда не выпущу. Сейчас тебя проглочу!
— Сперва баню натопи — я хоть помоюсь с дороги, — а потом и делай что хочешь.
— Что ж, помойся, — сказал подземный царь и приказал баню вытопить.
Прошло сколько-то времени, служанка прибежала:
— Баня готова, жару-пару много, можно мыться!
— Ступай мойся скорее, — торопит подземный царь, — нечего время вести!
— У нас принято так: сначала хозяин жар проверит, а уж потом и гости идут париться.
— Будь по-твоему, потешу тебя перед смертью.
Покуда подземный царь в бане был, Кехермень-Кетиль заскочил во дворец и , как учил его старик, отворил заветный ларец. Бутылку с живой водой поставил, где стояла бессильная вода, а бессильную воду поставил на место живой, сильной воды.
В ту пору воротился из бани подземный царь:
— Ступай, мойся поскорее, мне уж обедать пора!
— Я что-то раздумал, — отвечал Кехермень-Кетиль. — Давай сначала поборемся, а потом я в баню схожу.
— Поборемся так поборемся, — сказал подземный царь и подал бутылку с живой водой, — испей немного.
А сам схватил бутылку с бессильной водой, стал пить. Сразу почувствовал, что сил у него стало меньше в десять раз. Кехермень-Кетиль тем временем выпил живую воду, и силы у него удесятерились.
— Ох, не ту водя я тебе дал! — закричал подземный царь. — Дай сюда твою бутылку!
Выкинул добрый молодец пустую бутылку, ухватил подземного царя и вытащил из подземелья. Потом размахнулся своей клюкой и с одного удара убил обессиленного подземного царя. Разрубил его туловище и освободил великое множество народу. Повалило видимо-невидимо людей из разных стран, проглоченных двенадцатируким чудовищем. Идут люди и прославляют богатыря Кехермень-Кетиля. Встретил добры молодец и своего отца, и старшего брата Кехитрана. Обнялись они, поздоровались и все вместе воротились домой. Там устроили пир на весь мир.
На том пиру все пили и ели и прославляли геройство и удаль победителя подземного царя — доблестного Кехермень-Кетиля. И я на том пиру был, обо все узнал и вас рассказал.
