Войти
Один старик принес из леса живую лису и говорит старухе :
— Брось-ка в печь мою старую шапку, я тут кое-что на новую принес. Вот, посмотри,— и вытащил из мешка лисицу.
Старуха как раз топила печку и, увидев лисицу, взяла старую шапку мужа и бросила в огонь. А старик тем временем говорит лисе:
— Прежде чем я пущу тебя на шапку, спляши, лисичка-сестричка, повесели нас со старухой,— и принялся точить нож.
Бедная лисичка глядит на нож, на старика со старухой и сидит ни жива ни мертва. Взглянула в окно, увидела дорогу в поле, а за полем — лес, только как убежишь в тот лес?
А старик уже и нож наточил.
— Пляши, лисичка, не то зарежу.
— Я бы сплясала,— ответила лиса,— но у меня нет хорошего платья. А без платья — что это за пляска?
Старуха достала из сундука свое девичье платье, нарядила в него лисичку. А та посматривает на свой наряд, любуется, а плясать не торопится.
— Что же не пляшешь-то, сестрица?— спрашивает старик.
— Я бы сплясала,— отвечает лиса,— да у меня нет хушпу* на голове.
Старик со старухой надели на голову лисы хушпу. А она и теперь на украшения смотрит, однако же и плясать не пляшет. Тогда старик со старухой в один голос:
— Хватит любоваться-то, лисица, пляши, почему не пляшешь?
— А у меня — разве не видите?— на шее мониста нет,—отвечает лиса.
Повесила ей на шею старуха и свое монисто,— не пляшет лиса:
— Надо бы еще и браслеты.
И когда только дали ей и браслеты — повеселела, вышла на середину избы, на задние лапы встала.
Старик достал гусли, заиграл, лисица в пляс пустилась. Сначала тихо, медленно прошла по кругу, а потом все быстрей и быстрей. Только нарядное платье мелькает, да хушпу с монистом позванивают. Старуха и про печку забыла, глядит на лисью пляску, в ладоши хлопает.
— А ну, ходи веселей, лисичка-сестричка!— подбадривает плясунью и старик, и чуть ли не сам готов вместе с ней в пляс пуститься.
Что только не выделывала, какие веселые колена лисица ни выкидывала. Глядят на пляску старик со старухой не наглядятся.
Жарко стало плясунье, она и говорит:
— Чтобы дверь была открыта,
И окно чтоб не закрыто.
Старуха тут же кинулась открывать дверь, а старик открыл окно: жалко что ли: лишь бы лисичка-сестричка веселей плясала!
А лисичка еще немного попрыгала, поплясала, да — юрк! — в открытую дверь. Только ее старик со старухой и видели.
И остался старик без шапки: старая в печке сгорела, а новая в лес ушла.
[Xушпу — праздничный головной убор женщины, украшенный серебряными монетами и бусами.]
